Новая Луна, глава 4

[squirtle-rain]

Автор: Little Squirtle
Название: Новая Луна
Рейтинг: G
Жанр: фэнтези;
хочется верить, что в некоторой степени сказка
Объем главы: ~ 4 250 слов
Спасибо бете -  .Lyra

Глава 4, в которой Нильс и Алексина наконец приходят в Сэльцвиг

Глава 4, в которой Нильс и Алексина наконец приходят в Сэльцвиг


Download Ambeon Lost Message for free from pleer.com
Сэльцвиг, без сомнения, был одним из самых прекрасных городов, которые доводилось видеть Нильсу. Некогда бывший столицей древнего эльфийского царства, он, несмотря на все ужасы, выпавшие когда-то на его долю, сумел вернуть часть былого величия и уже многие годы процветал, поражая гостей своим великолепием. Высокие белые башни, ажурная каменная резьба, сверкающие шпили и голубая черепица – город полностью оправдывал своё название, которое на языке эльфов значило «снежная корона».
Ещё при первом своём визите в Сэльцвиг Нильс заметил, насколько естественно тот смотрится среди заснеженных холмов. Словно был здесь всегда, и будет стоять вечно. Рыцарь не без оснований подозревал, что тут не обошлось без магии – Сэльцвиг считался волшебной столицей Алессии.
Несмотря на долгий путь и неприветливость Северных земель, именно сюда стекались самые удивительные чудеса, самые свежие новости магического мира, самые редкие артефакты и самые сильные чары. Почти все настоящие ценности эльфы надёжно прятали за стенами магической школы или в своих сокровищницах, но человеку несведущему более чем хватало многочисленных магазинов, в которых всегда были готовы помочь с зарядкой артефакта или предложить полезную диковинку.
Нильс любил задерживаться в Сэльцвиге. Несмотря на ощутимое пренебрежение древних эльфийских родов к людям, особенно не склонным к магии, рыцарь не чувствовал тут притеснения в городе, готовом удивлять раз за разом. Однажды Нильс оказался тут во время сезона бурь и был поражён гигантским волшебным куполом, поднявшимся над Сэльцвигом; ни одна снежинка не смогла бы проникнуть сквозь него без воли на то Совета магов. Было что-то странное, но в то же время завораживающее в бурной жизни освещённых сотнями волшебных ламп улиц; людях, спокойно ходящих по паркам; пёстрой ярмарке на центральной площади этого белоснежного города, а стоило поднять голову и над всеми чудесами увидишь неистовствовавшую метель.
Во время каждого визита Нильс словно впервые гулял по паркам хрустальных деревьев с незамерзающими фонтанами; любовался изящными стеблями зимних цветов, увивавших фасады домов белоснежного города; слушал необычную музыку, звучащую повсюду и проникающую в самое сердце. Раньше он думал, что так поют звёзды, теперь же, когда оказался в Сэльцвиге в обществе настоящей звезды, он считал, что она вряд ли сможет спеть так же красиво.
Алексина тоже обратила внимание на эту музыку. Услышав её, она надолго задумалась, а потом заявила рыцарю, что это напоминает ей песнь звёзд, которую они с сёстрами исполняют в Верхнем городе, но напоминает очень отдалённо, словно эльфы слышали эту мелодию во сне в не очень удачном исполнении, и воспроизвёли, как сумели. Несмотря на явную попытку принизить достижения эльфийских мастеров, Нильс счёл её слова комплиментом всей Алессии – это был первый раз, когда она высказалась о чём-то земном хотя бы отдалённо положительно.
Эта музыка сопровождала их на всём пути до магической школы, куда Нильс отправился первым делом и где надеялся оставить Алексину на растерзание местным чародеям. Он был уверен, что если кто-то и может отправить её обратно на Светлый план, то только они. А если и не могут, то найдут ей куда более подходящее занятие, чем путешествие с ним.
Лишь одно беспокоило рыцаря: вот уже несколько лет как требовалось рекомендательное письмо только для того, чтобы попасть на территорию школы. Ещё одна сложность общения с северными эльфами была в том, что они считали Сэльцвиг собственным городом, не попадающим под законы Алессии, поэтому и статус Нильса как рыцаря Ордена Белого Ежа не имел для них никакого значения.
Волшебная школа была отделена от остального города высокой гладкой стеной, построенной из того же камня, что и большинство домов. Прерывалась эта преграда лишь в одном месте, где возвышались высокие врата из белого же, словно заиндевевшего металла. Между ажурными плетениями были вставлены пластинки полупрозрачного стекла, которые заставляли ворота выглядеть хрупкими и не позволяли чужим глазам увидеть происходящее за ними.
Рядом с проходом не было никакой стражи, но Нильс знал, что ни один незваный гость не сможет войти. С тоской он подумал о знакомой эльфийской волшебнице, чья помощь была бы очень кстати, и набрал в грудь побольше воздуха, собираясь обратиться к невидимым стражам. И вдруг в воротах мягко и бесшумно открылась небольшая дверца, приглашая рыцаря будущую Луну в большой внутренний двор школы.
Удивлённый Нильс не заставил себя долго ждать, лишь оглянулся, чтобы убедиться, что звезда последует за ним. К ещё большему его удивлению, во дворе их ждали пять высоких эльфов в длинных одеждах и два человека, которые, казались рядом с ними неотёсанными, несмотря на изысканные наряды. В центре стояла эльфийка, отличавшаяся от остальных лишь серебряным гребнем в замысловатой причёске, и Нильс подумал, что это, должно быть, правительница Валериса.
При приближении путников все семеро, в числе которых, как догадался Нильс, были директор школы и Совет Сэльцвига, согнулись в низком поклоне, а правительница Валериса, произнесла:
- Мы рады приветствовать вас в нашем городе, светлая госпожа. Своим визитом вы оказали нам большую честь.
Алексина выступила вперёд. Даже в этом сверкающем белизной городе мягкое сияние, которое исходило от неё, было заметно глазу. Звезда удостоила высокопоставленный совет лишь лёгким кивком головы.
- Чем мы можем служить гостье из Верхнего города?
Нильс, которого поначалу это приветствие очень удивило, понял свою ошибку. Для опытных магов, глаза которых способны распознать и куда менее очевидные чудеса, ничего не стоило узнать упавшую звезду, стоило ей лишь переступить порог их владений.
- Да будет вам известно, что я выбрана будущей Луной, королевой Звёздных садов и Верхнего города. Я желаю, чтобы ко мне доставили Альтанара и вернули на Светлый план в ближайшее время, пока не случилось непоправимое.
- Мы сделаем всё, что в наших силах, - заверила её правительница Валериса. – Я лично прослежу, чтобы все силы были брошены на решение вашей проблемы. Прошу проследовать за мной.
Алексина важно повернулась к Нильсу и высокомерно сказала:
- Спасибо за твою службу, Нильс Орейн. Надеюсь, что в награду тебя хорошо примут в этом городе.
С этими словами она повернулась и ушла в компании лучших магов Алессии, оставив Нильса в одиночестве посреди двора. Рыцарь не стал дожидаться стражи, которая его выпроводит, и поспешно покинул школу.
Он чувствовал большое облегчение, избавившись от неожиданной спутницы, но был немало удивлён тем, как всё обернулось. Ему казалось, что придётся долго убеждать волшебников в неземном происхождении Алексины, а ещё что прощание с ней пройдёт чуточку теплее. Впрочем, чего ожидать от будущей Луны, которая считала, что очень льстит рыцарю, принимая его помощь. Но подобные мысли скоро отошли на второй план, ведь его путешествие ещё не закончилось.
Нильс заглядывал в витрины Сэльцвига, подсчитывая, как скоро он доберётся по туннелю в Батлор, и размышляя, чем стоит пополнить свой багаж, когда его вдруг нашла старая знакомая.
- Нильс! – рыцарь обернулся на знакомый голос и с изумлением увидел спешащую к нему Мариссу.
- Марисса? Не ожидал встретить тебя в Сэльцвиге! – удивился рыцарь. – Ты… Разве ты не осталась на Островах?
- Появилась работёнка в этих краях, - небрежно отмахнулась наёмница, но Нильс лишь с сомнением покачал головой.
Некоторое время он смотрел прямо в её непроницаемые тёмные глаза, но девушка явно не собиралась делиться секретами, а ему было не слишком интересно, чтобы настаивать.
- Не хочешь пообедать? Я ужасно голодна! – беспечно сказала она, прерывая затянувшуюся паузу, и рыцарь вдруг понял, что не ел с раннего утра, а ослепительность Сэльцвига и удивительная встреча с эльфами отняли у него больше сил, чем ему до сих пор казалось.
- Да, я с удовольствием. И тут неподалеку есть отличное место, - заверил подругу Нильс.
- Это очень кстати, потому как я в Сэльцвиге впервые и даже не представляю, где можно хорошо поесть, - даже счастливая улыбка на лице Мариссы не могла скрыть от рыцаря, что она напряжена.
Что-то было не так, и это мешало Нильсу искренне радоваться встрече. Но он прогнал эти мысли, решив, что дело в усталости.


Прошло совсем немного времени, и они уже сидели в маленькой пивной, которую Нильс считал самым тёмным местом во всём городе, хотя на деле и здесь было достаточно светло, уплетая за обе щёки лучшие блюда местного повара и запивая их прозрачным вином.
Очень странно было видеть Мариссу в Сэльцвиге. Они познакомились на Восточных островах, и для Нильса она была неразрывно связана с пышными лесами, запахом моря и треском костра. В этом звеняще-морозном и чистом городе она казалась совершенно чужой и слишком живой, словно горячий ветер с Островов, случайно залетевший в Северные земли.
Почти всё время, что рыцарь провёл на островах, они с Мариссой путешествовали вместе, иногда помогая друг другу с контрактами, а иногда и соперничая. Она стала для Нильса настоящим другом, и он почувствовал укол совести, что даже не подумал написать ей о своём намерении остаться на материке.
Когда рыцарь отправлялся на свадьбу к другу, то думал, что покидает Острова самое большее на три недели, и, когда неожиданно сорвался в Батлор, даже не вспомнил о Мариссе. И пусть никаких планов и договорённостей у них не было, Нильс подумал, что должно быть именно в этом причина странного напряжения его подруги.
Но чем больше они говорили, тем больше расслаблялся рыцарь. Марисса выглядела совершенно счастливой и нисколько не упрекала его, а когда тот извинялся, она лишь махнула рукой и сказала, что нисколько не обижена, ведь жизнь так непостоянна, а Нильсу не требуется её разрешение для принятия решений.
- Как видишь, я сама на Островах не задержалась, - с улыбкой произнесла она.
Наёмница рассказала, как вскоре после того, как он отправился в Эймлар, она получила в Синей гавани поручение, которое привело её в Этардос, а после и дальше, на север. И вскоре она оказалась в Сэльцвиге.
- По правде, мне тут совсем не нравится, - честно сказала она, оглядываясь по сторонам. – Слишком уж… Прилично. Того и гляди кто-нибудь скажет, что я сижу не так или ем не по Правилам.
Она фыркнула, а Нильс рассмеялся:
- Когда я впервые попал на Север, то считал, что судьба наказывает меня за все совершённые и несовершённые ошибки, - весело улыбался он.
- Вот уж не удивлена! – воскликнула наёмница. – Не представляю, как тут можно прожить всю жизнь!
- На самом деле тут не так уж плохо, - миролюбиво заметил Нильс. – А если иметь крепкий дом, хорошую шубу и пару зачарованных артефактов, то даже приятно. Чудес здесь не меньше, чем на юге, а может и больше, если только у тебя хватит сил, чтобы их увидеть.
- Зато звонкой монеты меньше, - справедливо сказала Марисса и поморщилась, сделав ещё глоток вина. – И доброго эля.
Нильс снова засмеялся.
- Как-нибудь отправимся Даррен-Халл, это город гномов в Западных горах. Там даже тебе хватит звонкой монеты и доброго эля.
- Не думаю, что я когда-нибудь сюда вернусь, - наёмница чуть нахмурилась, но тут же снова улыбнулась. – С делами я тут закончила, так что пора возвращаться на юг. Может не сразу на Острова. Думаю податься в Южные равнины, что скажешь?
- Твоё дело, - Нильс глотнул ещё вина, искренне не понимая, чем оно не угодило его подруге. – Я никогда там не бывал, так что не могу рассказать ничего интересного.
Марисса не ответила, а взгляд её сделался очень серьёзным. У Нильса по коже пробежал холодок. Он вдруг понял, что до сих пор Марисса говорила куда больше него.
- Ты… присоединишься ко мне? – медленно произнесла наёмница, и теперь настал черёд Нильса молчать.
- Почему ты здесь? – и рыцарь понял, что до сих пор она не спрашивала об этом, должно быть, решив, что его история похожа на её, потому что про Мирию он никогда ей не рассказывал.
– Что ты забыл в Сэльцвиге?
- Я иду в Батлор, - спокойно, но уверенно ответил рыцарь.
- Если дело в контракте… - начала Марисса, но Нильс её перебил:
- Нет. Есть… один человек, с которым я должен увидеться.
- А с чего ты взял, что она вообще захочет тебя видеть?! – неожиданно взорвалась Марисса.
- Что ты имеешь в виду? – Нильс пристально смотрел в глаза наёмницы.
- Ой, да ладно! Ты действительно думал, я не догадаюсь, по твоим рассказам о путешествиях на Север и об «одной девушке, которая была обещана другому», что речь о Мирии Фиравель? – насмешливо спросила Марисса. – На Севере не так уж много девушек, которые могут рассчитывать на более выгодную партию, чем рыцарь Ордена Белого Ежа.
Нильс потерял дар речи. Он не помнил, чтобы говорил что-то подобное, но ведь невозможно запомнить каждый вечер у костра, когда ведутся задушевные разговоры. Да это сейчас было совершенно не важно.
- И вообще, разве она не должна быть уже замужем за графским сыночком? – резко спросила Марисса.
- Этот графский сыночек нашёл себе другую. Забавно, - Нильс усмехнулся. – Оказывается, он тоже был приглашён на свадьбу Лемана. Он был там с молодой женой, и это была не Мирия Фиравель.
- Даже если и так, это вовсе не значит, что она не вышла за кого-нибудь другого, или что вообще помнит тебя! – наёмница выглядела крайне раздражённой и даже не пыталась это скрыть.
- Я и иду в Батлор, чтобы выяснить это, - рыцарь не знал, кому предназначен этот ответ – Мариссе или ему самому, уже столько раз задававшему себе те же вопросы.
Но неожиданная реакция Мариссы придала ему уверенности в том, что он должен идти до конца.
- Но почему? – наёмница совсем разошлась. – Неужели тебе надоели приключения? Ты что, хочешь жениться и сидеть в этом суровом холодном краю?!
- Не знаю, - честно признался Нильс.
Когда-то ему казалось, что его счастье сидеть в уютном кабинете в Катаросе, проводить вечера в компании богатых друзей и никогда не покидать столицу. Теперь же эта жизнь казалась сном, который прервался с появлением Мирии. Нильс и так винил себя в том, что сбежал два года назад, и он точно знал, что никогда не простит себе, если не узнает, что стало с девушкой, встреча с которой настолько изменила его самого и всю его жизнь.
- Что бы там ни было, после уже ничто не будет как прежде, - уверенно добавил он.
Этого хватило, чтобы немного остудить пыл Мариссы, но не прошло и нескольких минут, как она с новой силой принялась убеждать рыцаря оставить свою затею. Если поначалу ему казалось, что она пытается оградить его от ненужной боли разбитого сердца, но чем яростней была она, тем больше он убеждался, что им с Мариссой не по пути. В конце концов, Нильс не выдержал, сдержанно попрощался с наёмницей, сославшись на необходимость подготовки к путешествию в Батлор, и оставил её одну.

Марисса злилась. Снова и снова она вспоминала их разговор с Нильсом, и пыталась понять, когда совершила ошибку. И с каждым разом лишь больше злилась. В конце концов, она пришла к выводу, что ошиблась, считая, что сможет договориться с Нильсом. Надо было предложить ему контракт. Или организовать нападение на него. Или придумать что-то ещё, чтобы не дать ему продолжить путь в Батлор, а вместо этого она, казалось, лишь укрепила в нём желание встретиться с Мирией.
Мирия Фиравель, о, как же Марисса её ненавидела! Мирия олицетворяла собой всё, что Марисса презирала: Правила, богатство, осёдлую безопасную жизнь и несамостоятельность. Но больше всего Марисса ненавидела её за то, что в неё был влюблён Нильс.
Когда два года назад бездарный волшебник Квинзи Кольчер нанял Мариссу, чтобы та разлучила Нильса с Мирией, а у него самого появился шанс завладеть богатством Фиравелей, наёмница полагала, что это будет один из самых простых её контрактов. Платил маг регулярно и весьма хорошие деньги, а Нильс и сам не порывался вернуться на Север. Мариссе лишь оставалось напоминать о том, как прекрасно жить только сегодняшним днём, не думая о будущем и не сожалея о прошлом. Вскоре наёмница поняла, что Квинзи Кольчер вряд ли когда-нибудь достигнет своей цели. А ещё – что совершенно искренне надеется, что Нильс забудет Мирию. И выберет себе кого-то поближе, на кого можно положиться даже в самом рискованном деле, и кому не грозит брак с наследником графа. Например, её, Мариссу.

Раздосадованный после разговора с Мариссой Нильс бесцельно бродил по улицам Сэльцвига и никак не мог сосредоточиться. Встреча с наёмницей оставила у него в душе неприятный осадок, и холодная чистота и пустота города не помогали от него избавиться. Рыцарь с удовольствием путешествовал с ней по островам,и ему было горько от того, что они расстались на такой неприятной ноте.
У Нильса было мало настоящих друзей – слишком уж просто он сходился с людьми, чтобы всерьёз дорожить многими из них. Первые годы работы он не покидал Катароса. Приятными манерами и доброжелательностью он мог расположить к себе любого посетителя, по какому бы поводу тот ни пришёл в Орден, а потому и он сам, и Катрод считали слишком расточительным отправлять такого талантливого человека спасать деревни от разбойников или сопровождать обозы торговцев.
Довольно быстро Нильс завёл себе друзей среди влиятельных людей и считал себя счастливым человеком, но именно эти друзья и вышли ему боком. По крайней мере, именно так ему казалось, когда в Орден пришла одна из придворных дам с требованием, чтобы именно Нильс доставил её посылку на север. Как злился он тогда, как старался избежать этой работы, но Катрод был непреклонен. Каким глупым теперь Нильс казался себе.
Потому что потом Нильс встретил Мирию. Девушку, сбежавшую из дома и мечтающую о приключениях. Он знал, что она не могла путешествовать из-за болезни отца, и тогда он пообещал ей, что будет путешествовать вместо неё, а после рассказывать об увиденном.
Рыцарь вспоминал, как сияли радостью её глубокие синие глаза, когда он возвращался в Батлор, как весело она смеялась, когда речь заходила о забавном случае, как взволнованно хмурилась, если Нильс рассказывал о встреченных им опасностях, как с жадностью ловила каждое его слово из описания прекрасного места или удивительной диковинки. Он, который видел так мало по сравнению с друзьями по Ордену, чувствовал себя первопроходцем, рассказывая Мирии, где ей стоит побывать, как только появится шанс.
Воспоминание об этом привело Нильса в чувство. О Мариссе он успеет подумать по дороге в Батлор, а сейчас надо было готовиться к последнему рывку.

- Нильс Орейн?
Нильс, выходящий из лавки, нагруженный провизией, вздрогнул от неожиданности и взглянул на стражника, окликнувшего его.
- Рыцарь Ордена Белого Ежа? – уточнил тот.
- Да, это я, - Нильс невольно нахмурился, слишком уж много было встреч за сегодня и слишком мало хорошего они ему принесли. – В чём дело?
- От лица Совета Сэльцвига прошу следовать за нами, - торжественно произнёс второй страж.

Нильс чувствовал себя крайне неудобно. И дело было даже не в том, что эскорт в виде четырёх стражников в сверкающих доспехах привлекал внимание людей, а в том, что Нильс не успел разложить покупки и вынужден был тащить в руках ворох свёртков. Ни на один из его вопросов стражники не стали отвечать, отделываясь одной фразой: «Вас ждет Совет». А когда между домами показалась стена магической школы, Нильс не удивился, что дело в Алексине.
Следуя за стражей, он прошёл мимо ворот и остановился в нескольких метрах от них. Один из стражей произнёс заклинание, и в гладкой поверхности стены появился очертания двери. Нильсу дали знак проследовать внутрь небольшой белой комнаты без окон или дверей, по крайней мере, видимых. Даже волшебный проход исчез, стоило лишь рыцарю войти внутрь.
И стены, и пол, и потолок из того же камня, что и вся стена, без какой-либо отделки; единственным украшением служил одинокий эльфийский светоч в ажурной оправе, а из мебели только четыре простых деревянных кресла. Нильс незамедлительно скинул все свои свёртки на одно из них, а после принялся укладывать их в заплечной мешок, тщательно проверяя последовательность.
Не будь у Нильса знакомых магов, он решил бы, что попал в тюрьму, и теперь был рад, что волшебники Ордена Белого Ежа, рассказывая о чудесах волшебной школы, не обошли при этом скромную приёмную.
Сюда проводили всех, кому требовалось встретиться с представителем школы. Любой непосвящённый, будь он желающим обучаться искусству волшебства, нуждающимся в совете или магических услугах, неизменно оказывался здесь. Исключение составляла лишь знать, представители которой имели возможность обратиться к Совету напрямую.
Нильс не знал, сколько прошло времени, прежде чем в стене, за которой должен был располагаться вход в школу, появилась волшебная дверь, и в комнату важно вошла Алексина, которую сопровождали элегантный эльф и юноша с походным мешком. На упавшей звезде вместо грубоватого плаща неопределённого цвета, купленного Нильсом, красовался длинный тёмно-синий плащ, почти полностью скрывавший её платье и явно пришедшийся ей по душе. Других же изменений в своей спутнице рыцарь не заметил.
Прежде, чем Нильс успел раскрыть рот, эльф заговорил:
- Рад приветствовать вас, Нильс Орейн. Моё имя Анарра, - он помедлил, и Нильс, взглянув на высокомерное лицо эльфа, чуть поклонился, хотя даже не подозревал, кем тот является и почему он так важен. Лицо Анарры чуть дрогнуло, словно он хотел бы выразить своё недовольство, но не мог себе этого позволить, после чего продолжил:
- Мне выпала честь объяснить вам сложившуюся ситуацию. Как вы могли знать, светлая леди Алексина выразила желание вернуться на Светлый план, и обратилась к Совету Сэльцвига и правительнице Валериса с просьбой оказать ей поддержку в этом благородном стремлении. Советом Сэльцвига и лучшими магами школы были проведены самые тщательные изыскания и изучены самые разнообразные свитки и книги. Смею вас заверить, что было сделано всё возможное для того, чтобы помочь светлой леди Алексине. К сожалению, Совету не удалось установить, каким образом мог быть открыт портал такой силы, что прорвал пелену между планами…
Он всё говорил и говорил, глядя на Нильса сверху вниз, сыпал многочисленными труднопроизносимыми словами, о смысле которых рыцарь даже отдалённо не догадывался. Более того, в какой-то момент Нильс начал подозревать, что все эти премудрости не имеют к сути вопроса никакого отношения, а призваны лишь впечатлить безграмотного рыцаря.
Так или иначе, Нильс понял одно: Совету Алексина не нужна. Какие бы витиеватые обороты ни использовал Анарра, суть сводилась к этому. Что бы ни произошло между Советом Сэльцвига и упавшей звездой, последнюю выпроваживали через чёрный ход, приставив к ней какую-то шестёрку. Нильс не знал, на что рассчитывали Советники, встречая Алексину в полном составе, но очевидно, их надежды не оправдались.
Наконец Анарра закончил свою длинную речь, выразив надежду, что Нильс не откажется сопровождать леди Алексину в её поисках способа вернуться домой, и мальчик, всё это время стоявший за спиной эльфа, торжественно вручил Нильсу походный мешок.
- Мы собрали в дорогу вам еды и полезных вещей. Желаем, чтобы путешествие увенчалось успехом.
Анарра и слуга одновременно поклонились Алексине, после чего покинули комнату, а для Нильса и его вновь обретённой спутницы открылась та же дверь, что впустила рыцаря в приёмную.

Нильс был сбит с толку. Ему требовалось некоторое время, чтобы осмыслить произошедшее, но Алексина, похоже, не собиралась позволять ему такую роскошь.
- Прежде всего, мы должны отправиться в столицу. Там ты заставишь всех рыцарей отправиться на поиски колдуна, который сотворил со мной это, потом…
Для Нильса это было уже слишком. Сначала Совет, потом Марисса, теперь Алексина – все они словно сговорились доставить рыцарю как можно больше неудобств в один и тот же день.
- Стой! – грубо прервал он звезду. – Я не пойду в столицу. Я не сделаю ничего из этого до тех пор, пока не увижусь с Мирией. В Батлоре или, если потребуется, где-то ещё.
- Да как ты смеешь! – задыхаясь от гнева начала Алексина.
- Смею, потому что выбора у вас нет, пресветлая госпожа, - Нильс грозно сверкнул глазами на спутницу. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. – Я помогу вам, как только улажу свои дела. Даю обет рыцаря Ордена Белого Ежа. Но пока я вынужден отказаться от предложения направить все свои усилия на помощь вам.
Воцарилась тишина, которую нарушила Алексина.
- Но если я не потороплюсь, моё место займёт Алисанна! Она станет Луной, а я так и останусь звездой! – капризно заявило она, и в её голосе послышались слёзы.
- Я сделаю всё, что смогу, чтобы этого не произошло, - примирительно сказал Нильс. – Но позже. В конце концов, в Батлоре тоже есть маг, возможно, он сможет как-то нам помочь.
Рыцарь ни на секунду не поверил бы, что Квинзи Кольчер захочет помочь хоть кому-нибудь. Он также решил умолчать, что этот волшебник вряд ли сумел бы подозвать кошку блюдцем молока, не говоря уже о волшебстве призыва, тем более со Светлого плана. Но Алексине этого знать не стоило.

- Я согласилась в виде высочайшей милости сопровождать тебя по дороге в Батлор, но если ты всерьёз полагаешь, что я, жительница Верхнего города, будущая Луна, которая озарит своим сиянием весь Светлый план, спущусь под землю, то ты недостоин великой чести говорить со мной.
- Боюсь, пресветлая, другого пути нет, - спокойно сказал Нильс.
Нельзя было сказать, чтобы он испытывал радость, убедив Алексину следовать за ним. Он надеялся, что она оставит его в покое и решит найти себе другого слугу в Сэльцвиге, но звезда не собиралась так легко бросать рыцаря и согласилась посетить Батлор. Новой проблемой стало то, что она наотрез отказалась воспользоваться самым очевидным путём.
Из Сэльцвига в Батлор вёл подземный ход, устроенный гномами ещё до Черных войн в качестве подарка эльфийской империи, хотя тогда климат был куда мягче, не было нужды прятаться от сезона Бурь. После возрождения Сэльцвига ход был восстановлен и теперь использовался для безопасного путешествия в зимнее время.
Нильс знал, что отказываться от подземного пути - плохая идея. Наземной дорогой пользовались только летом, когда туннель закрывали для проверки и ремонта, а путь по земле был относительно безопасным и даже почти приятным. Но сейчас лето уже закончилось, холмы припорошило первым снегом, а туннель уже несколько недель был открыт для путешественников, и Нильс не знал, в каком состоянии наземная дорога, но бросить Алексину на произвол судьбы он не мог.
Он думал, что отступать поздно – в тот момент, когда он согласился помочь ей неподалёку от Маранда, он взял на себя ответственность за её судьбу, и бросить её в середине пути было бы не правильно. А ещё он чувствовал вину за то, что сорвался на звезду днём. Но всё-таки не последнее значение сыграл мешок, подаренный эльфами.
Когда Нильс заглянул в него, он был поражён щедростью Совета. И ему было безразлично, узнай он, что волшебники сложили туда самые слабые свои артефакты и самые дешёвые устройства. Нильс точно знал, что человеку заполучить пыль горгульи, палочку зеркального куста и фиал из радужного хрусталя, в котором можно держать всё что угодно от солнечных бликов до кипящей лавы, почти невозможно. А даже если бы рыцарю представилась возможность разжиться подобными сокровищами, ему бы пришлось работать в поте лица, чтобы скопить нужную сумму. Поэтому, несмотря на всё желание Нильса отправиться в Батлор по туннелю, победу в споре, который продолжался почти до темноты, одержала Алексина.
Покидая безопасный Сэльцвиг, Нильс думал о том, что отправься он в путь всего на несколько дней раньше, то не попал бы в буран в Маранде, не встретил бы Алексину, и жизнь его была бы куда проще. Но греющий амулет, который Нильс тоже нашёл среди подарков эльфов, напоминал уходящему в ночь рыцарю, что кое-какую награду за свои труды он всё же получил.