Орден Белого Ежа, глава 1

[squirtle-rain]

Автор: Little Squirtle
Название: Орден Белого Ежа
Рейтинг: G
Жанр: фэнтези;
хочется верить, что в некоторой степени сказка
Объем главы: 5644 слова

Глава 1, в которой Миталира оказывается не в том месте не в то время.

Глава 1, в которой Миталира оказывается не в том месте не в то время.
В волшебной стране Алессии, которая славится исключительной законопослушностью своих граждан настолько, что даже нашествия демонов случаются только по расписанию, на окраине столицы поселилась юная Миталира. Как и все прочие барышни, живущие в Катаросе, Миталира Сауранс была крайне добропорядочна и неукоснительно следовала протоколу.
Ее родители были преуспевающими фермерами, что позволило им отправить дочку обучаться целительству в школу при храме Вечного Света. Вместе с другими достойными девушками, Миталира изучала основы исцеления и травничества уже больше года и страшно гордилась этим. Ведь, в конце концов, жить одной в большом городе, хоть и под присмотром Храма, удастся не каждой молодой леди. И тем более не каждой доверят выполнять небольшие поручения для Храма.
Одним из таких поручений, которое больше всего нравилось юной Сауранс, была продажа трав знаменитому Ордену Белого Ежа. Этот орден основал некогда бравый рыцарь Катрод Белый, который ныне слыл весьма странным, почти безумным. Орден Белого Ежа был создан как место, куда может обратиться за помощью каждый. Увы, основатель и бессменный лидер ордена, Катрод Белый, действительно был экстравагантным пожилым человеком. Кто-то говорил, что виной тому заклятье, наложенное некогда отвергнутой им волшебницей, кто-то утверждал, что рыцарь повредил голову во время сражения с Арторским чудищем, а кто-то доказывал, что дело просто в почтенном возрасте былого воина. Причина чудачеств рыцаря неизвестна, зато доказательства были очевидны. Взять хотя бы дом Ордена – сложно найти более странное здание. Снаружи оно напоминало раковину улитки, которая раскрутилась и никак не может скрутиться обратно, войдя внутрь, посетитель попадал в целую сеть коридоров с сотнями дверей самых разнообразных как по виду, так и по назначению. Когда Миталира впервые оказалась здесь, она растерялась – правила требовали, чтобы каждый посетитель входил именно в нужную ему дверь и никакую больше. К счастью, дверь «для тех, кто продает травы» находилась не так далеко от входа, и впоследствии Сауранс без труда находила туда путь.
Эта работа не требовала каких-то особенных навыков или знаний, все, что требовалось, это в назначенный день забирать из Оранжереи внушительный пучок трав, относить их в Орден, а оттуда в Храм приносить оговоренную сумму денег. Самым страшным препятствием, с которым время от времени приходилось сталкиваться, были небольшие очереди, в том случае, если какой-нибудь наивный фермер или глупая старушка вдруг обнаруживали на своей земле необычный сорняк и, решив, что это волшебная трава, исцеляющая от всех болезней, пытались убедить в этом работников Ордена. В этом случае, Миталира проходила мимо незадачливых травников с надменностью, на которую имела право будущая целительница, и со знанием дела продавала по-настоящему волшебные травы. И все же Миталира очень гордилась тем, что именно ей доверили эту работу. Гордилась настолько, что, когда первый год обучения завершился и начались каникулы, девушка пожелала продолжить продажу трав, вместо того, чтобы отдыхать, как большинство ее подруг.
В первое же воскресенье каникул, когда ей предстояло отправиться в Орден, Миталира, как обычно, провела гребнем по длинным волосам ровно триста раз – блестящие, слегка вьющиеся светлые волосы были ее гордостью, поэтому расчесывала она их особенно прилежно - надела любимое сиреневое платье, которое очень подходило к ее светлой коже и серым глазам, после чего некоторое время изучала свое отражение в большом зеркале. Закончив с продажей трав, девушка надеялась погулять с Лэнсом, который был на несколько лет старше и уже работал в Ордене, что делало его в глазах Миталиры и ее подруг лишь привлекательнее. Сауранс возлагала большие надежды на эту прогулку – Лукреция, главная соперница в борьбе за внимание красавца, уехала к родителям в Этардос, так что Миталира была полна решимости использовать этот редкий шанс побыть с Лэнсом наедине. Разумеется, убеждала себя девушка, поправляя платье, все будет в рамках приличия. Наконец, Миталира решила, что выглядит именно так, как должно, и отправилась в столовую.
В это время года большая, обычно наполненная шумом, комната, в которой рядами стояли столы и вдоль них тянулись лавки, была совершенно пустой и тихой. Обычно во время каникул накрывали один стол, тот, что ближе всех к кухне, для тех, кто остался в Храме, но сейчас было еще слишком рано для общего завтрака, поэтому Миталира осторожно прокралась на кухню и без труда отыскала немного хлеба и сыра. Позавтракав, девушка оставила на видном месте записку, приготовленную заранее, в которой объясняла исчезновение нескольких ломтей хлеба и куска сыра, извинялась, благодарила и все такое прочее, чего требовали в подобной ситуации правила.
Чувствуя себя ужасно самостоятельной и независимой, юная целительница направилась в Оранжерею. К счастью, травники вставали еще до восхода солнца, что избавляло Миталиру от необходимости заготовить еще одну записку. По правде, она бы не рискнула сама подбирать травы на продажу: в растениях она разбиралась вовсе не так хорошо, как стремилась показать. Пару раз она спрашивала, что за травы носит в Орден, но ей отвечали, что она еще мала для таких знаний.
Проходя через сад, Миталира встретила Милену, которая и подбирала травы на продажу. Она нравилась Сауранс – невысокая, черноволосая и с мягким взглядом, к тому же, собиралась замуж за рыцаря Гильдии, Милена была воплощением добропорядочности, несмотря на то, что ходили слухи о ее неприличном прошлом, мол, раньше она была одной из искателей приключений. Но Миталира слухам не верила: совершенно невозможно представить, что хрупкая нежная травница будет спать на земле под открытым небом и общаться с демонами. Поэтому Сауранс всегда была искренне дружелюбна с Миленой и даже считала ее своей подругой, хотя она была на несколько лет старше самой Миталиры. Не отрываясь от полива гортензий, Милена объяснила подруге, где взять приготовленные травы, после чего Сауранс почувствовала себя еще более самостоятельной и значимой персоной.
Когда Миталира, наконец, вышла за пределы Храма и направилась к Ордену, на лице сияла улыбка, а настроение было лучше некуда. Будущая целительница была уверена, что сегодня ей все удастся как нельзя лучше, а внутри чувствовала силу, способную свернуть горы. Однако судьбе было угодно нарушить идиллию самым неприятным образом. Миталира прошла по хорошо знакомому ей коридору, повернула направо, а потом налево и дошла до десятой двери слева. Остановившись перед высокой узкой дверцей, на которой тонкими буквами было написано «Дверь для тех, кто продает волшебные травы», Сауранс глубоко вздохнула и слегка поправила юбку, чтобы выглядеть свежее, после чего уверенно сжала ручку и толкнула дверь. К огромному удивлению девушки, дверь не открылась. Несколько секунд Миталира удивленно смотрела на дверь, после чего попробовала еще раз с тем же результатом. Потом Сауранс попыталась потянуть дверь на себя, но та по-прежнему не двигалась с места. Приказав себе успокоиться и вести себя пристойно, целительница стала размышлять, что ей делать дальше. Немного погодя, она сообразила, что где-то по дороге видела дверь для тех, кому нужен совет. Зайду туда и узнаю, как мне поступить, решила Миталира и направилась обратно по коридору, но, повернув направо, оказалось в совершенно неизвестном проходе. Тут не было окон, зато на стенах висели синеватые гномьи светильники. В недоумении Сауранс обернулась, надеясь увидеть за углом светлый коридор, откуда она только что пришла. К еще большему удивлению и даже ужасу, пропал не только коридор, но и угол. За спиной девушки в бесконечность тянулся прямой и угрожающе холодный незнакомый проход. Миталира даже нахмурилась, но быстро взяла себя в руки, снова придав лицу спокойное выражение. Поразмыслив немного, она пошла вперед, всматриваясь по дороге в таблички, висящие на дверях по обе стороны коридора. Там были двери для тех, кто предлагает работу; для тех, кто хочет избавиться от бородавок; для тех, кто мечтает увидеть единорога и множество других. Увы, ничего полезного для себя Миталира не обнаружила. Она так увлеклась надписями, что не заметила, в какой момент коридор снова изменился: стал шире, золотистый свет лился откуда-то сверху, а ковер под ногами явно стал толще. Сауранс снова нахмурилась. Ей пришло в голову, что скажет наставница Катарина, если узнает, в какую неприличную ситуацию попала ее ученица. Не справиться с задачей, да еще и заблудиться в доме Ордена – какой конфуз! Спустя какое-то время, за которое проход успел измениться еще два раза, эти мысли перестали занимать будущую целительницу. Она окончательно заблудилась и теперь думала лишь о том, как попасть в знакомые места. Что за глупость делать такое количество разных дверей, размышляла девушка. Наконец, ей надоело плутать настолько, что она решилась на отчаянный поступок – в порыве чувств Миталира подошла к ближайшей двери и распахнула ее, желая спросить совета хоть у кого-нибудь. Будь она в меньшем отчаянии, она никогда бы не решилась на столь дерзкий поступок – нарушить правила Ордена, вломившись не в свою дверь, да еще и без стука! – или хотя бы прочитала, что это за дверь. Но Сауранс слишком устала, чтобы думать о таких вещах, однако, едва дверь распахнулась, целительница горько пожалела о своем поступке. В лицо ей хлынул яркий свет, который на миг ослепил ее после сумерек коридора. Этого мига хватило кому-то, чтобы схватить ее за руку и втянуть внутрь, прежде, чем девушка успела вымолвить хоть слово. Когда Миталира снова обрела способность видеть, то оказалось, что ее тащит куда-то мужчина странного вида, но почтенного возраста, бормоча что-то о том, как много бедняжке пришлось пережить и, что он непременно ей поможет. Едва целительница открыла рот, чтобы спросить, откуда он узнал о ее беде и поблагодарить за заботу, как снова вспыхнул свет, Сауранс вскрикнула, а потом почувствовала, как падает.

***

Леман Кабрин с удовольствием потянулся и глубоко вдохнул свежий горный воздух. В Западных горах лето было коротким, но в этом году выдалось необычайно теплым, так что даже на такой высоте можно было позволить себе удовольствие разлечься на траве и нежиться в лучах утреннего солнца. Совсем недавно Леман закончил работу к югу от Амерхейна и теперь не спеша возвращался в город. За последнее задание ему заплатили весьма щедро, так что можно не торопясь отправиться на юг в княжество Арнаар или даже Эмбрет, а уже оттуда связаться с Катродом и договориться о новом задании. На юге в это время всегда полно проблем, а значит велика возможность получить заказ на уничтожение чудовищ или разборку с бандитами. Такая работа была куда ближе Леману, чем устройство рвов, помощь на полях или, самое страшное, сопровождение. Да и вообще любая работа, требующая общения с людьми. Большинство людей либо молились на Орден и относились к рыцарям так, словно, сняв котенка с дерева, они спасли Вселенную, либо считали работников Белого ежа не способными, в силу лени или ограниченного ума, на что-либо другое, кроме как размахивать мечом, и смотрели на рыцарей свысока. И те, и другие ужасно раздражали Лемана, поэтому он предпочитал молча крошить чудовищ, нежели спасать невероятно хорошенькую, но страшно болтливую принцессу. Однако, ни о том, ни о другом он не собирался думать, пока не доберется до Арнаара. По дороге рыцарь собирался заглянуть в Мейтар, продать амерхейнские травы и попробовать знаменитую серебряную рыбу, которая водилась лишь в подгорном озере Мейтара. Рыцарь был молод и вполне мог позволить себе сделать небольшой крюк, равно как и безмятежно валяться на траве. И пусть потом в непослушных каштановых волосах будут ошметки травы и лепестки цветов – горная романтика. Несколько минут Кабрин смотрел на глубокое небо, синева которого словно отражалась в его глазах, а потом прикрыл веки, решив еще немного полежать. От сладкой дремоты и приятных мечтаний Лемана оторвал женский вскрик и стук о землю. Сначала рыцарь подумал, что это в его полусне, но, когда секунду спустя, перед ним возникла огромная голова Кат-Риода Вель Выйта Белого ежа, известного более как Катрода Белого, Кабрин окончательно проснулся. Голова Катрода торжественно произнесла - «За этой девушкой охотится «Черная Луна». Позаботься о ней!» - после чего растворилась в воздухе, оставив недоумевающего и слегка раздосадованного Лемана наедине с новым заданием. Рыцарь выругался про себя и принялся изучать подопечную, которая уже встала и теперь важно поправляла платье и, стараясь делать это незаметно, потирала ушибленную коленку. Кабрин неприятно поморщился, проклиная про себя Катрода всеми известными проклятьями. Девушка была очень опрятной и ухоженной – наверняка столичная капризуля. Легкое платье подходит для летней прогулки, но совсем не для долгих путешествий, а когда длинные волосы запутаются в ветках деревьев, то слезы будут литься ручьем. Кроме того, никаких вещей у незнакомки с собой не было, кроме небольшого мешочка на запястье, откуда выглядывали травы. Невероятным усилием воли Леман заставил себя натянуто улыбнуться непрошеной гостье – Катрод был одержим «Черной луной», но зато всегда щедро платил за работу, связанную с этой злодейской бандой.
- Доброе утро, миледи. Мое имя Леман Кабрин. Не окажете ли мне честь, назвав свое имя?
Недоумение на лице девушки сменилось презрением, но она быстро взяла себя в руки и, внимательно изучив рыцаря, ответила:
- Меня зовут Миталира Сауранс, и я бы хотела знать, что тут происходит?
- Очевидно, вы в опасности, раз вошли в дверь для тех, за кем охотится «Черная луна». Или дверь для тех, кому нужна защита от «Черной луны», - Лемана передернуло, когда он вспомнил, что в Ордене не меньше десятка дверей, в табличках на которых, так или иначе, присутствует название этого темного ордена. – Или какую-то подобную. И кто же вы? – спросил Кабрин с замиранием сердца.
От «Черной луны» обычно спасались либо носители Магии, которые, порой и не знали о своих способностях, либо те, на кого наложили какое-нибудь заклинание, но хуже Избранные. Они убеждены, что связаны с судьбой мира, лишь им под силу спасти Вселенную, поэтому их нужно всячески оберегать, а при первой возможности бросались в самое пекло. Даже при щедрой оплате, такая работа редко ее оправдывала. К удивлению Лемана, Миталира, вместо того, чтобы надменно задрать носик и важно сообщить о том, какая она особенная, возмущенно вскричала:
- Что за глупости! Никуда я не заходила и…- запнулась она, видимо вспомнив, что такое поведение недостойно порядочной девушки, а через секунду продолжила уже спокойно – никуда я не заходила, меня никто не преследует, я просто пыталась продать травы.
Лицо Кабрина выражало крайнее недоумение. Тут, весьма кстати, он вспомнил, что еще не завтракал, потому предложил прекрасной даме изложить ее историю со всеми подробностями, пока он, ничтожный ее раб, отведает скромных кушаний. Смятение на миг прорвалось сквозь маску спокойствия и в полной мере отразилось на хорошеньком и крайне добропорядочном личике Миталиры, после чего она коротко кивнула и грациозно опустилась на любезно расстеленный Леманом плащ. Немного погодя, Сауранс начала свой рассказ. Говорила она ровно, почти не сбиваясь – очевидно, образование у нее было весьма достойное, но когда она дошла до метаморфоз с коридорами, Леману сложно было удержаться от смеха. Пару раз целительница гневно сверкнула в его сторону глазами, но это не остановило рыцаря и, когда девушка дошла до момента, когда вошла в ближайшую дверь, рыцарь уже не пытался сдержать хохот и едва не подавился. Ему пришлось сделать несколько глотков воды, прежде чем он смог успокоиться и оценить выражение лица спутницы, которая даже слегка нахмурилась – разумеется ровно настолько, насколько это было прилично.
- Это же волшебный дом, - все еще приходя в себя начал Кабрин. – Там десятки коридоров и сотни дверей. Чтобы попасть к нужной двери, необходимо точно знать дверь и путь к ней. Поэтому у входа в дом есть комната, где указывают путь, а наугад можно всю жизнь ходить.
- Это все очень интересно, - холодно заметила Миталира, напустив на себя надменный вид, - но когда вы отправите меня обратно?
- Обратной телепортации нет, - начал Леман, с удовольствием наблюдая, как высокомерие на лице девушки сменяется испугом, - Как только соберемся, так сразу и отправимся в путь.
- В путь? То есть пешком?
- Ну только если у вас нет в мешочке лошадей, - заметил рыцарь, начиная собираться. – Выходит, вы оказались здесь случайно? – уточнил он.
- Да, я ведь объяснила, - с легким раздражением ответила Миталира.
Кабрин нахмурился. За случайности денег не платят, а хлопот с ними не оберешься. Что ж, по крайней мере, теперь ему не придется быть милым и притворяться, что ему доставляет удовольствие общение с этой девчонкой.
- И теперь придется вести тебя домой… В Катардос… - недовольно пробормотал он.
- Что, простите?
- Раз уж ты оказалась тут случайно, и, в основном, потому что мне за это не заплатят, не рассчитывай, что я буду особенно любезен.
Сауранс раскрыла была рот, чтобы возмутиться, но вовремя нашлась:
- Я могу отдать волшебные травы в уплату вашей работы, - гордо произнесла она.
В ответ Леман лишь рассмеялся.
- Мы в долине Валиар, месте, где растут самые сильные и редкие травы, которые невозможно найти больше нигде! И вот еще, буду звать тебя Лира.
- Долина Валиар? – уточнила Сауранс.
Было видно, что она потрясена.
- Ну да. А ты о чем подумала, увидев горы? – ехидно осведомился рыцарь.
В ответ Миталира лишь попросила карту. Вид у нее был такой потерянный, что Леману стало жаль ее, он даже немного пожалел, что вел себя так грубо. От этого чувства ему не помогло избавиться даже воспоминание о том, что по ее глупости он лишился заслуженного и приятного отдыха. Рыцарь дал спутнице пару минут, чтобы собраться с мыслями, после чего предложил ей отправиться в путь. Лира равнодушно встала и пошла в сторону, которую указал Кабрин. Очевидно, она еще не оправилась от потрясения, поэтому шли они молча. Леман был рад этому - ему предстояло хорошенько все обдумать и спланировать. Сам он добрался бы до столицы меньше, чем за пару недель, а если бы удалось раздобыть коня в Эторе – то и быстрее. Однако, его спутница, совершенно точно не сможет выдержать нужный темп, да и неизвестно, умеет ли она вообще ездить верхом. А еще придется потратить время на поиски более подходящей одежды для нее - в таком платье даже и по цветущей долине не много радости гулять, а в пещерах и болотах Этора и вовсе делать нечего.
Выстроив в голове план, Леман позволил себе расслабиться. Настолько, что даже смог полюбоваться видом. Долина Валиар по праву считалась чудом Западных гор. Зимы здесь бушевали страшные, зато лето, хоть было коротким, но весьма плодородным. Множество ручьев, берущих начало в горах, которые окружали долину со всех сторон, давали жизнь самым разнообразным растениям. Большинство трав и цветов, которые можно было найти здесь, не росли больше нигде, а многие из них обладали волшебными свойствами, что привлекало в Амерхейн, единственный городок в долине, множество волшебников, исследователей и купцов. Вспомнив об этом, Леман слегка напрягся: в это время года в постоялом дворе Амерхейна невозможно найти комнату. Самого рыцаря не смущала перспектива ночевать в поле, но Лира нуждалась в нормальной постели и еде, по крайней мере, пока это возможно. Вдруг Кабрин с удивлением понял, что его спутница все еще не начала ныть и жаловаться на усталость, хотя шли они уже довольно долго. Впрочем, почти одновременно с этой мыслью раздался голос Миталры:
- Я бы могла сейчас гулять с Лэнсом, а вместо этого порчу любимые туфли.
- Слушай, я тоже не в восторге от тебя и прогулки в столицу, - раздраженно ответил рыцарь. – Тем более, что это ты во всем виновата.
- Так оставь меня тут, раз я тебе так не нравлюсь! – вспылила Сауранс.
- Ну уж нет! Я не намерен терять работу из-за какой-то столичной дурочки!
- Я дурочка? – возмутилась Лира. - Да будет тебе известно, что…
Тут она совсем разошлась, и в какой-то момент Кабрин поймал себя на мысли, что с удовольствием скинул бы ее в ближайшее ущелье, или, по крайней мере, бросил бы на дороге. Конечно, думал он об этом не всерьез и не только из нежелания терять работу, но слушать поток возмущений, оскорблений, хоть и очень приличных, и жалоб было гораздо легче и приятнее, представляя, как стремительно удаляется летящее со скалы тело в сиреневом платьице. Время от времени Леман вставлял какое-нибудь колкое замечание в монолог своей спутницы, но почти все они были невпопад, и в конце концов Миталира замолчала. Задели ее слова рыцаря или просто надоело, Кабрин не знал, но был рад тишине. Он любил горы вокруг, вечно белые вершины которых сверкали в лучах солнца, которое начало клониться к закату. Любил знакомый с детства запах цветов и травы, любил свежий горный ветер. В целом, он почти наслаждался этой прогулкой.
Рыцарь и его подопечная отправились в путь уже за полдень, и солнце уже коснулось Эклбэя, самой высокой западной вершины, когда Леман и Миталира подошли к краю высокой скалы, у подножия которой уютно устроился Амерхейн. Там, внизу уже стояли сумерки, и Кабрин недовольно отметил, что придется поторопиться, чтобы успеть в город до темноты – тропа вниз вела узкая, и ночью спуститься по ней вместе с Лирой было бы сложно. И все же он не мог отказать девушке в небольшом привале перед началом спуска. Панорама была впечатляющей: внизу раскинулся ковер из трав и цветов, который в спустившихся сумерках казался скорее синим, чем зеленым, дальше шли поля, а еще чуть дальше едва виднелась лента реки Арналэн, за которой в спустившемся тумане можно было только угадать густые леса. Леман снова расстелил для Миталиры плащ, а сам сел на край обрыва и, свесив ноги, принялся жевать свою порцию хлеба с сыром и наслаждаться открывающимся видом. С едой он покончил быстро и обернулся, чтобы поторопить спутницу, рот рыцаря изогнулся в ухмылке: будущая целительница сидела на плаще посреди цветущего поля в сердце гор и ела хлеб с сыром с таким видом и достоинством, будто находится на королевском приеме, где ей предлагают самые изысканные кушанья.
- Пора топать, миледи, - ехидно заметил Леман, за что был удостоен презрительного взгляда.
Лира встала, аккуратно отряхнула крошки с юбки, которая не стала от этого намного чище – после длительной прогулки по густой траве вся юбка была в пятнах пыльцы разного цвета, а в двух местах у подола даже порвалась.
- Когда будем спускаться, старайся поменьше задирать голову, - предупредил рыцарь, сворачивая плащ, - Тропа узкая, легко оступиться.
Сауранс не ответила, лишь слегка нахмурилась. Леман про себя предположил, что у нее наконец-то не осталось сил для споров. Несмотря на все его старания, когда они спустились, было почти темно, а когда путники подошли к городу, за горами почти погасло марево заката, а над головой раскинулись скопления ярких звезд. Амерхейн казался темным и тесным – идти пришлось по узким улочкам, освещенным лишь светом из окон домов, и если бы Леман не знал этот городок с детства, то рисковал бы заблудиться. К счастью, рыцарь нашел бы постоялый двор даже в полной темноте, поэтому ему оставалось беспокоиться лишь о том, чтобы его непутевая спутница не отстала. Когда он в очередной раз обернулся, Миталира раздраженно сказала:
- Хватит вертеться! Я не потеряюсь, не надейся.
- И это говорит та, что заблудилась в одном единственном доме, - ехидно заметил Кабрин.
Ответить Лира не успела, даже если собиралась, ибо путники подошли, наконец, к гостинице. Крыльцо освещалось волшебными лампами, так что тут было немного светлее и можно было разглядеть табличку над дверью, которая гласила «Добро пожаловать в «Жемчужину гор», название, на взгляд Лемана, слишком поэтичное для довольно простого трехэтажного дома из сруба. Из открытых окон на первом этаже лился свет и доносились гул голосов и смех. В очередной раз убедившись, что Сауранс на месте, рыцарь отрыл дверь, пропустил спутницу, которая снова важно задрала голову, видимо, рассчитывая найти за дверью приличное общество. Кабрин усмехнулся и последовал за Лирой в шумный зал. Атмосфера тут царила крайне веселая – люди, которые трудились весь день, теперь собрались тут, чтобы выпить, обсудить свежие новости и узнать, чего нового открыли приезжие маги. Последние, надо сказать, не спешили обмениваться любезностями – большинство из них сидело с надменным видом за большим столом в углу, где они негромко обсуждали что-то, вне всякого сомнения, магическое и таинственное. Остальные же посетители были совершенно раскованны: почти все они хорошо знали друг друга, а это уже повод, чтобы пить, смеяться, переходить от одного стола к другому и снова пить. Когда высокий мужчина с густой бородой, увидев в другом конце зала своего знакомого, освободил стул, Леман быстро схватил этот стул, приставил к стене и посадил на него Миталиру, весь вид которой говорил о том, как она невероятно страдает от того, что здешнее общество столь невежественно и так далеко от порядочного.
- Сиди здесь, я узнаю насчет комнаты и ужина, - на всякий случай сказал Леман, хотя сомневался, что после дня пути и стольких потрясений, у этой барышни остались силы проявлять какую-то инициативу.
Рыцарю не потребовалось много времени, чтобы его опасения подтвердились: свободных комнат нет. Надежды и так было мало, впрочем, летом бывало столько приезжих, что местные часто сдавали комнаты. Это, конечно, дороже, но выбирать не приходится – нельзя же заставлять такую добропорядочную девушку, как Лира, совершать столько неприличных поступков за день, добавляя к ним еще ночлег в чистом поле. Оставалось найти кого-нибудь, кто сможет их приютить. Озираясь по сторонам, Леман заметил краем глаза, что его подопечная с кем-то разговаривает. Через секунду девушку заслонила широкая спина лесоруба, судя по зеленой куртке, но этой секунды рыцарю хватило, чтобы узнать светлые волосы и смеющиеся глаза. Кабрин тут же бросился к своей подопечной. Та уже не казалась такой расстроенной – видимо, помог небольшой отдых и приятная компания. Миталира разговаривала с мальчишкой лет четырнадцати, который не слишком-то изменился за последние несколько лет, что они с Леманом не виделись, разве что стал выше.
- Что ты делаешь? – грозно прервал мальчика рыцарь.
- Я нашла нам ночлег, - раздраженно и высокомерно ответила Миталира, снова задрав нос. – А вот чем ты занимаешься, мне не понятно.
- Я не тебя спрашивал, - Кабрин хмурился и пристально смотрел на мальчика. – Алерт…
- Вы знакомы? – удивилась Лира.
Алерт выглядел смущенным и испуганным, однако ему все же хватило смелости ответить:
- Во всем городе больше не найти места, а от нас вчера съехали маги, так что есть комната.
Леман напряженно молчал и старался не смотреть на мальчика. Он все пытался придумать, как бы отказаться. И, возможно, ночевать в поле не такая уж плохая идея – запах трав, звездное небо…
- Отец и Ланер собирались остаться в охотничьей хижине и вернутся только утром, - настаивал Алерт, которому, очевидно, было очень важно, чтобы рыцарь согласился. – Дома только мы с мамой.
- Надеюсь, ты не кричишь об этом всем приезжим, - процедил Леман. – Это не безопасно.
- Нет, нет, конечно! Но ты ведь не опасен, - осторожно заметил мальчик и выжидающе посмотрел на рыцаря.
- Ой, да хватит ломаться! – вспылила Миталира. – Сколько можно, Леман! Я устала, хочу есть и спать, так что пойдем уже.
Одарив целительницу грозным взглядом, Леман все же коротко кивнул, вызвав восторг в глазах Алерта и облегченный вздох Миталиры.
После яркой шумной комнаты ночные улицы казались почти пугающе черными, но Кабрин был рад выйти и глотнуть ночного воздуха – после встречи с Алертом рыцарю стало душно. Мальчик вместе с Лирой шли немного впереди и о чем-то говорили. Леман пытался вспомнить, сколько лет он не видел брата. Кажется, четыре года назад, когда у рыцаря было задание в Эторе, он видел мельком Алерта, но не разговаривали они, уже по крайней мере, лет семь. Алерт стал выше, отметил про себя Леман, но больно худой. Наверняка, мать старается не отпускать его от себя, оправдывая это тем, что ей необходима помощь. Враки – она всегда сама прекрасно со всем справлялась. Тут Леман заметил, что в двухэтажном доме в конце улицы открылся гостеприимный желтый прямоугольник, на крыльцо упала широкая полоса света, Алерт и Лира вошли в дом, и дверь за ними закрылась, снова погружая крыльцо во мрак, рыцарь понял, что ему следует поторопиться.

***

- Как тут светло! – улыбнулась Миталира.
Впервые с того момента, как нужная дверь оказалась заперта, Лира чувствовала себя не совсем уж несчастной. И дело было лишь отчасти в том, что у девушки не осталось сил чувствовать себя плохо, обстановка вокруг, наконец, изменилась в лучшую сторону. Сауранс оказалась в большой чистой комнате, освещенной круглой люстрой, в которую были вставлены волшебные светильники. Прямо под люстрой, в центре комнаты, стоял большой крепкий стол, который был деревянным, как и весь дом. Миталире нравилось, что даже стены внутри не были покрашены, и была видна текстура дерева. Целительнице так и захотелось воскликнуть: «Как тут все просто и естественно, никаких формальностей!» - но это было бы неприлично. Но главной причиной приподнятого настроения девушки был тот факт, что наконец-то, хоть на несколько минут, она избавлена от общества этого неотесанного зануды, мерзкого рыцаря. От одной мысли, что ей предстоит долгий путь до столицы в обществе этого ужасного типа, Сауранс делалось тошно. К ее величайшему сожалению, выбора у нее не было, но хотя бы сейчас она могла переключить свое внимание на запах домашней еды, доносившийся из-за единственной в комнате двери, не считая той, в которую Алерт и Лира только что вошли.
- Мама, это я! – крикнул мальчик прямо с порога. – Я нашел жильцов!
Дверь в комнату открылась, и оттуда вышла женщина средних лет. Несмотря на признаки возраста, черты ее лица оставались мягкими, Миталира тут же уловила внешнее сходство с Алертом.
- Это моя мама, ее зовут Лилейн, - представил женщину Алерт. - Мама, это Миталира…
Прежде чем мальчик успел продолжить, а Лира поприветствовать хозяйку дома надлежащим образом, Лилейн громко воскликнула, всплеснув руками:
- Девушка! Вот это да! – и она с сочувственной улыбкой покачала головой. – Одна в горах, вот бедняжка! Как же тебя к нам занесло? Ты посмотри только, что стало с твоим платьем и прекрасными туфельками!
Об этом как раз Миталира предпочитала не думать, но прежде, чем она сообразила, что бы такое ответить, вмешался Алерт.
- Она не одна, мама, она с…
Закончить он не успел, потому что тут появился Леман, который немного отстал по дороге. Лилейн тут же переменилась в лице, на нем отобразилось смятение, глаза наполнились слезами, а руки задрожали. Неудивительно, подумала Лира, Алерт по дороге сказал, что рыцарь уже много лет не бывал дома. Лилейн, тем временем, достаточно пришла в себя, чтобы подойти и резко, как будто с надрывом, обнять сына.
- Я не вернулся и не собираюсь, - резко ответил рыцарь, но все же обнял мать в ответ и, видя, что никто не собирается его удерживать, похоже, немного смягчился.
- Да, да, конечно! – начала тараторить Лилейн, а когда, так же рывком, отняла от себя сына, то сразу засуетилась. – Скорей садитесь есть, у меня все готово! Алерт, накрой на стол…
Она говорила что-то еще, уже из другой комнаты, но Лира ее не слышала.
- Зачем мы вообще пошли в гостиницу, если у тебя здесь живет семья, - зашипела Сауранс на спутника, когда они садились за стол. – И почему ты мне не сказал? Я выглядела глупо!
- Ты целый день так выглядишь, но моей вины в этом нет, - равнодушно пожал плечами Леман.
У Миталиры все внутри кипело от злости, словно именно рыцарь виноват в ее несчастьях, но дальнейший обмен любезностями пришлось отложить – вернулась Лилейн, которая несла чугунок, а за ней Алерт нес тарелки и приборы. Хозяйка, едва вошла, разразилась новым потоком слов:
- Как я рада тебя видеть, Леман! Ты ведь совсем не пишешь! – она не замолкала все время, что раскладывала ароматное жаркое по тарелкам. - И почему ты не сообщил, что ты в долине? И вообще, как давно ты здесь, позволь узнать? И надолго ли? Я знаю, знаю, дела Ордена, ты всегда занят, но куда же теперь вы направитесь? Вот уж не ожидала, что ты придешь сюда с девушкой! Да еще и из столицы! Вы очень красивы, душенька, - обратилась вдруг она к Лире. – Давно вы знакомы?...
Это продолжалось и продолжалось. Миталира хотела было сказать, что оказалась тут случайно или, хотя бы поблагодарить за комплимент, но ей никак не удавалось улучить момент, она вопросительно посмотрела на Лемана, но тот покачал головой и принялся за еду. Когда, наконец, и Лилейн ненадолго замолкла, чтобы поесть, Лира настолько запуталась в ее вопросах, высказываниях и комплиментах, что смогла лишь слабо улыбнуться и поблагодарить хозяйку за доброту. Зато это она сделала по всем правилам. Чуть позже ей выдалась возможность самой немного рассказать о жизни в столице, при этом Сауранс чувствовала себя ужасно важной и просвещенной. Она ведь училась в Храме в самом Катаросе, а один раз даже видела короля, хоть и мельком, так что, несомненно, ей было, чем удивить амерхейнских провинциалов. Эта идиллия была нарушена грубым стуком во входную дверь. Все, сидящие за столом переглянулись, а Лира ужасно расстроилась – ведь она почти дошла до истории, как король приехал в Храм. Лилейн исчезла в прихожей, послышалась возня, а потом громкий и немного грубый голос:
- Ты не получила весточку, что мы вернемся сегодня? Не запирай, Ланер ставит лошадей.
Миталира заметила, что Леман напрягся, а Алерт выглядит испуганным.
- Нет, должно быть Ронни отправился в таверну по дороге, - ответила хозяйка. – Кстати, у нас новые жильцы…
С этими словами Лилейн вернулась в комнату, а следом за ней появился высокий крепкий темноволосый и темнобородый мужчина. Миталира сразу догадалась, что это отец Лемана – сходство было поразительным: те же непослушные каштановые волосы, такие же немного грубоватые черты лица. Оба смотрели друг на друга одинаково сурово и упрямо, только у Лемана глаза были немного светлее, чем у отца.
- Ты… Что тебе здесь надо?
- Он снимает у нас комнату, - поспешно вмешалась Лилейн.
- Да неужели? Тогда придется заплатить!
- Ох, Ларс, прошу тебя!
- Разумеется, - холодно отозвался Леман. – Я лишь рыцарь Ордена при исполнении…
- А ну прекратите! – вдруг разозлилась хозяйка. – Ларс, размещение и цена – это мои заботы, так что живо мой руки и садись за стол. Леман, не дерзи отцу.
Вид у обоих был настолько обескураженный, что Миталира с трудом сдержала улыбку. Леман тут же отвернулся, а Ларс через минуту занял свое место во главе стола, и Лира оказалась по левую руку от него. Наверное, только это и мешало хозяину дома бросать гневные взгляды на сына, который сидел сразу за Миталирой. Чуть позже появился старший брат Лемана, Ланер. Он был больше похож на мать, а его встреча с братом прошла холодно, но спокойно. С самой Лирой оба, и Ларс, и Ланер, держались учтиво и почти дружелюбно, остаток вечера в целом прошел спокойно. В глубине комнаты оказалась лестница на второй этаж, по которой Ланер сразу после ужина отправился спать, и Сауранс поняла, что с удовольствием последовала бы его примеру – после такого насыщенного дня больше всего на свете она мечтала поспать.
- Вот незадача! – сказала Лилейн. – Придется вам с Леманом постелить в большой комнате.
- Спать в одной комнате с ним? – столь ужасающая перспектива заставила Лиру забыть о приличиях.
- Слушай, капризуля, через несколько дней пути по болотам ты будешь рада спать с троллем в одной постели, - огрызнулся рыцарь. – Радуйся, что ты вообще здесь, а не одна посреди гор.
- Не волнуйся, лапонька, я поставлю ширму.
Продолжать спор у Миталиры не было ни сил, ни желания. Ларс и Лилейн ушли, Леман сидел с таким видом, что Алерт не решался заговорить, и в наступившей тишине Лира начала засыпать. Ей было очень любопытно, почему у ее спутника такие напряженные отношения с семьей. Ничего удивительного, думала Сауранс, ведь он такой грубиян и злюка. Наверняка, его отцу это надоело, а рыцарь отказался слушать. Ну или что-нибудь подобное. К тому моменту, как вернулась Лилейн, Миталира успела перебрать про себя самые разные варианты, один драматичнее другого, но все они казались слишком интересными для такого темного человека, как Леман. Хозяйка дома показала Лире комнату и ушла, а Сауранс с наслаждением сняла с себя пострадавшее платье, аккуратно повесила на спинку стула рядом с кроватью, туда же пристроила мешочек с увядшими травами. Путь до Катароса не близкий, непременно расспрошу Лемана о его семье, размышляла целительница, но едва залезла под одеяло, как все мысли вылетели у нее из головы, и она погрузилась в сон.